Когда оглядываешься назад, смотря на различные периоды, которые были описаны в книгах, больше всех привлекает внимание XVII век. Данная эпоха, известна войнами и научными революциями. Её прозвали новой эпохой современной науки во времена Нового времени, когда открытия в различных областях значительным образом меняли взгляды на природу. Нам, как путешественникам, которым интересно взаимоотношение человека и техники очень важен этот век с точки зрения, а именно появление новых взаимоотношений, а именно отношения науки и техники.
     Для лучшего погружения в эти взаимодействия между понятиями обратимся к свидетельствам очевидцев, а именно — Ренатусу Картезиусу, с латинского — Рене́ Дека́рту. Именно он, как человек той эпохи рассматривал ключевую проблему взаимодействия техники и науки, которую до него рассматривал Френсис Бэкон в эпоху Возрождения. В дополнение, данный вопрос приобрёл актуальность в тот период из-за достаточно быстрого развития индустриальных технологий, которые не могли оставить никого равнодушным.[1]
     Итак, давайте скажем немного о Декарте. Если говорить о Рене́ Дека́рте — это ключевая фигура научной революции, создатель аналитической геометрии, основоположник философии своей эпохи, а также естествоиспытатель.  При этом многим он известен философским высказыванием «Cōgitō ergō sum», «я мыслю, следовательно, существую». Поэтому, как математик, он хотел доказывать философские истины так же, как это происходило в великой математической науке, применяя инструменты, которые использовались при работе с числами.
На ряду с этими характеристиками, наиболее интересно понимание «техники» с его точки зрения, как он её видит, представляет, создает. Каждый этап в развитии техники — это отражение действительности, а именно определенных в ней знаний того или иного периода.

     Специфика любой эпохи завязана на том, какие люди будут пропускать её через себя и какое наследие они оставят после. Во-первых, в период античности, формирование науки и техники происходит чуть ли независимо друг от друга, так как «техника» ближе к искусству, не же ли к науке. В период позднего Средневековья «техника» подталкивает, можно сказать стимулирует развитие новых отраслей знаний, при этом между наукой и «техникой» возникает необратимая зависимость, где техника не была обязана повиноваться науке, при этом сама наука была в созависимых отношениях с техникой. Однако со временем возникает не удовлетворимая потребность в первенстве, именно наука доминирует над развитием техники, именно наука является первообразом по отношению к технике. В течение времени наука занимала первенство в их отношениях, но ближе к Новому Времени это первенство постепенно начала перетягивать на себя техника. Именно она отдает науке те «потребности», которые наука, как служанка техники, должна исполнить в виде «заказов», тем самым она становиться решением для открытия новых теорий, законов и аксиом жизни.[1]
     Этот союз, в последствии, открыл новый путь, где родоначальники «новой науки» Френсис Бэкон и Рене Декарт выявили новую истину, где науке и «технике» следует быть не соперниками, которые борются за первенство во временной гонке, им нужно стать идентичными, в некой степени неразделимыми меж собой. Если раньше не было прямого соотношения между этими двумя понятиями, а именно техника зависела от эмпирического знания. То при едином пути к новым знаниям, техника начинает иметь зависимость от научного, так появляется «экспериментальная наука», соединявшая в себе единство техники и науки, которая в последствии эволюционировала в науку ХХI века.
     Таким образом, взаимодействие науки и техники в новый период показало революционный скачок к вопросу их взаимосвязи, где происходит отражение процессов, которые дают осознать, что наука — это не просто наука, а техника — это не просто техника, а созависимая система.

Источники

1. Глозман, А. Б. Проблема взаимосвязи природы и техники в философии техники / А. Б. Глозман // Вестник Московского университета. Сер.7. Философия. 2006. - № 2. - С. 22-37.